Между прочим, я не люблю саке. И водку. И виски. Да и вообще алкоголь, если уж пошла такая пляска. Это простой человек чувствует опьянение, а я чувствую, как мой мозг пухнет. И это не аллегория, я реально ощущаю давление на мозг. Для дела ещё можно травить свой организм, но получать от этого удовольствие? В реальном времени наблюдать, как что-то отмирает у тебя в голове? Как я и сказал – для дела можно, для удовольствия нет. Хотя тут надо уточнить – в малых количествах алкоголь для меня не заметен. Он делает свое деструктивное дело, но я его не замечаю. Ну и градус, конечно, решает. Того же саке, в котором градусов шестнадцать… от пятнадцати до двадцати… мне нужно около ста миллилитров, чтобы почувствовать его влияние. И надо заметить – моя регенерация работает, она исправляет нанесённый телу урон, насколько это возможно, но неприятные ощущения никуда не пропадают. Если бы не та самая регенерация, я бы и вовсе зарёкся пить алкогольные напитки.

– У нас какой-то праздник? – спросил я, беря чашку с саке.

– Вчера был день рождения Сашио-куна, – ответил Кента. – А мы с Акено, по независящим от нас обстоятельствам, побывать на нём не смогли.

– Оу. С днём рождения, Мори-сан, – приподнял я чашку.

– Благодарю, Аматэру-сан, – кивнул он.

Кента и Акено его не поздравляли, наверняка уже успели это сделать, лишь кивнули парню, на что тот слегка поклонился.

– Ну а теперь о делах, – произнёс Кента, ставя пустую чашку на стол. – Прежде всего хочу поздравить тебя, Синдзи – полгода прошло, осталось столько же.

– Спасибо, Кояма-сан, – кивнул я, наблюдая, как Акено подливает ему саке.

Впрочем, как и себе. На нас с Сашио он лишь бросил взгляд, на что мы оба покачали головами.

– К сожалению, это были самые простые полгода, – вздохнул Кента, – но я верю – ты справишься.

После чего он, левой рукой придерживая рукав кимоно, поднёс чашку с саке к губам. Опустошать её он не стал, сделал глоток и поставил чашку на стол.

– Я всего лишь наблюдатель, Кояма-сан, справляться будут Шмитты, но я тоже верю, что у них всё получится.

– Жаль, что наша вера мало чем помогает, – вздохнул он. – Ну да ладно. Поговорить я хотел всё же о другом. Видишь ли, Синдзи, клану Кояма будет полезно вливание в него “чистой крови”, и мы бы хотели обсудить цену вопроса.

Удивил… Признаюсь честно – он смог это сделать. Понятно, что “чистая кровь” никому не повредит, а клану Кояма так и вовсе выгодна, но… Вот прямо сейчас я от Кенты ожидал всякого, но не попытки купить Латиф Раху. Интересно, кому они хотят её отдать? Акено? Или Кенте? И ведь не ответят, спроси я об этом.

– И кому вы её… Ну вы поняли, – всё же спросил я.

– Не знаю, – пожал плечами Кента. – Рано ещё о таком думать.

Что и требовалось доказать.

– Понятно, – откликнулся я, покосившись на Акено. – Но я тоже считаю, что о подобных… договорённостях рано думать. К тому же Латиф Раха и у Аматэру себя неплохо чувствует.

– В клане Кояма она будет чувствовать себя не хуже, – сделал ещё один глоток саке Кента.

Похоже, старик не собирается переносить обсуждение этого вопроса на другое время.

– Скажу откровенно, Кояма-сан, я заплатил за неё очень большую цену и сильно сомневаюсь, что у вас найдётся нечто соизмеримое.

– У клана Кояма? – хмыкнул он. – Мы как минимум можем ускорить сбор нашего альянса и вторгнуться в Малайзию. Ты ведь не будешь утверждать, что не слышал о нём?

Кента… Я всё понимаю – возраст, маразм и всё такое, но – столь наглая попытка забрать Раху за просто так?

– Интересное предложение, – хмыкнул я. – Можно даже сказать, забавное.

Акено на меня не смотрел, хмуро крутя пальцами чашку с саке. Сашио изображал вежливый интерес, но на него-то мне как раз плевать.

– И в чём, позволь уточнить? – спросил Кента. – Не вижу ничего забавного в том, что позволит Шмиттам завершить ритуал. Про множество сохранённых жизней твоих людей я и вовсе молчу. Мы ведь можем и подождать. Наш альянс никуда не торопится.

Стоило только Кенте замолчать, Акено резко опустошил чашку и с такой силой впечатал её в стол, что мне на мгновенье показалось, что она не выдержит и разобьётся. Но при этом всё равно не произнёс ни слова. Ну а я… Кента не оставил мне выбора. Этот старик никогда не умел останавливаться. Ну вот что ему стоило вспомнить ненадолго о том, что я уже не Сакурай Синдзи? Не тот малец, чью жизнь он в недавнем прошлом держал в кулаке. Да, Кента никогда особо этим не пользовался, не уверен, что он даже осознавал то самое ощущение власти. Для него оно было обыденностью. Плюс вредный характер, из-за которого он частенько закусывал удила. В прошлый раз это вынудило меня покинуть квартал Кояма, теперь же… Не стоило ему давить на наследника Рода Аматэру. Наследника с весьма говняным характером.

– Вы со своим альянсом можете делать что хотите. Разрешаю, – махнул я лениво рукой. – Но Латиф Раха в любом случае вам не достанется.

Несмотря на свой характер, я умею признавать, что был не прав и отступать. Если надо, то и извиняться. И мне всё равно, кто передо мной, хоть ребёнок, хоть взрослый, хоть старик. Пол тоже не важен. Кента же не такой.

– Хамишь, молодой человек, – произнёс он холодно. – Разрешать мне что-либо может лишь Император, да и то в очень редких случаях. А ты до такого ещё не дорос и вряд ли дорастёшь.

– Вы мне ещё про возраст будете говорить? – приподнял я бровь. – А не слишком ли молод ваш Род, чтобы пытаться давить на Аматэру? Про наглую попытку бесплатно забрать себе “чистую кровь” я и вовсе молчу.

– Не стоит примешивать к своему хамству и наглости Род, бывший Сакурай, – процедил он. – Я озвучил более чем достойную цену за те земли, которые отдали бы Шмитты Аматэру, заверши они ритуал. А без нас шанс на это у них крайне мал.

А вот это он зря. Если до этого Кента просто палку перегибал, то теперь он её наконец сломал. Его сын в тот момент сидел, прикрыв лицо ладонью, а Сашио удивлённо смотрел то на меня, то на Кенту. Парень явно не понимал, с чего всё закрутилось, и это ему явно не в плюс.

Прикрыв на мгновенье глаза и показательно вздохнув, я произнёс:

– Что ж, ты никогда не умел останавливаться, старик. Во-первых – с этого самого момента Род Аматэру отказывается иметь какие-либо дела с кланом Кояма, пока во главе клана стоит Кояма Кента. Во-вторых… Акено-сан, я не собираюсь на вас давить, но не могу не отметить – ровно через месяц после моего возвращения в Малайзию семья Шмитт заявит права на все те земли, которые она будет контролировать в тот момент. Сейчас это, к слову, две трети Восточной Малайзии. И когда это произойдёт… – глянул я на Кенту. – Если вы посмеете влезть на чужие земли, мы выясним, у кого больше влияния в Японии – у клана Кояма или у бывшего Сакурая.

Ибо волна срача поднимется небывалая. Через семь месяцев войны на захваченные и удерживаемые Слугами Аматэру земли заявляется альянс кланов. На всё готовенькое. Это будет выглядеть очень некрасиво.

– Значит, нам просто придётся подождать, пока вас оттуда не выкинут англичане, – хмыкнул Кента.

– Оу, и что потом? – поднялся я на ноги. – Стратег из вас так себе, Кояма-сан. Но я поясню. Вам придётся иметь дело с сильной группировкой англичан, которые знают о вашем альянсе и в темпе окапываются, ожидая вашего прихода. Так что атаковать вам придётся не малайцев, а готовых к обороне бойцов одной из Великих держав. Удачи, что тут ещё скажешь? – после чего направился на выход, и уже у самой двери обернувшись добавил: – Ах да, у вас есть ещё один вариант – вы можете распустить альянс и подождать пару лет. Или пяток лет. Кто его знает, насколько там эти англичане засядут.

Прежде чем покинуть особняк, переговорил с Мизуки, назначив время и место встречи. Несмотря на разногласия с кланом Кояма и Кентой лично, на Акено и его семью наши отношения не распространяются. Всё-таки я не зря упомянул в разговоре с Кентой именно его клан. Так что на сегодняшней вечерней гулянке я был не прочь увидеть и Мизуки с Шиной. Попрощавшись с девчонками и Кагами, уже одевал обувь, сидя на энгаве – небольшой веранде, огибающей дом, – когда ко мне подошёл Акено.